"...в заповедных и дремучих, страшных Муромских лесах..."

                                                                          /В.Высоцкий/

   Лес был тёмным и сырым, как те леса под Винницей, в которых в 40-е годы водились партизаны и ставка Гитлера.  Редкий луч проникал через многослойные нагромождения торжествующей  зелени,  становясь  при этом умеренно зелёным и неумеренно бледным. Спотыкаясь о сырые корни, напоминающие удавов-подростков, Втос утешал себя мыслью, что в мире ничего бесконечного не бывает. Разумеется, кроме глупости. Поэтому, когда стало тихо светлеть, он принял это за край леса и, как всегда, ошибся.
   Это была поляна, арендованная нечистой силой у местного лесничества по бартеру: вы нам поляну, а мы вас не трогаем, по возможности. Ну, кроме загульных дней - в таких случаях и более благопристойные за себя не отвечают.  Но сегодняшнее утро загульным не было, поляна была густо
усеяна деловой нечистью, разбившейся на группы по интересам.
     На ближнем плане престарелая баба-яга пересдавала экзамены по вождению грузовой ступы.   Вождение ей явно не удавалось, ступа не вписывалась в повороты, цеплялась за пни и норовила отдавить копыта прохожим.
    За этими эволюциями угрюмо наблюдала комиссия по безопасности движения в составе упыря, вурдалака и лешего. Выражения их лиц однозначно говорили о неизбежной переэкзаменовке.   Комиссия периодически прикладывалась к чайнику, в котором был, разумеется, не чай.  Бабка пожмотилась и вместо армянского конька налила туда яблочной бормотухи, за что себя мысленно и кляла.
    Чуть далее пара ведьмочек помоложе отрабатывали взлёты, посадки, а также фристайл на укороченных мётлах. Смотрелись они приятнее бабы-яги, правда, при фристайловых кувырках было  видно, что нижнее бельё отсутствовало по причине стирки или экономии.
        В левом углу поляны два кадавра и упырь-практикант производили ремонт ходовой части русской печи.  Печь умеренно дымила на холостых оборотах и изредка выбрасывала из трубы кольца дыма.    Сверху на печи лежал кверху пузом не то пьяный, не то  сонный дед,  функции  которого плохо поддавались определению. Он не был похож ни на "нового русского", ни на старого нанайца, и в сравнении с окрестной братией выигрывал отрешённой физиономией и полным отсутствием заинтересованности в результатах происходящих событий.
       Ну, а по центру поляны, на одних и тех же пеньках, проходили отчётно-перевыборное  собрание  алиментщиков-домовых  и  репетиция сводного хора завязавших с пьянью прасолов. Прасолы были в меньшинстве по количеству, однако по совокупной  массе и мордобитному потенциалу уверенно превосходили конкурентов. Как и по производимому шуму.
       Немало подивясь увиденному, Втос, воспитанный на затхлых догмах средневековья, почёл за благо не обнаруживаться  увиденному контингенту и по-за кустами продвинуться в обход злачной поляны.   Маневр удался в первом приближении, поскольку  через  десяток  метров Втоса угораздило наступить на мирно отдыхающего вурдалака, который более испугался, нежели возмутился, но при этом заверещал подецибельнее мартовских котов и намного менее музыкально. Этот вопль вмиг прикончил идиллию на поляне.  Баба-яга при выходе из поворота проехалась тяжеловесной ступой по ногам  приёмной  комиссии,  отчего был выронен и расплёскан вышеупомянутый чайник.  Ближайшая ведьма на метле не справились с управлением и рухнула вниз головой, с запавшей на голову юбкой, в терновый куст. Ремонтируемая печь соскочила  левым  углом с домкрата и опустилась своим весом на руку практиканта-упыря, который подобающим звуком отметил это событие.  В перекличке Содома и Гоморры совсем затерялось перепуганное икание спрятавшихся за пеньками домовых.
     В этот драматический момент и выяснилось, как говаривал последний президент СССР, "кто есть ху".  Этим "ху" оказался флегматный чмырь на печке, успокоивший вопящую публику весомым "ША, КОЗЛЫ!!!...А ну, подайте мне этого фраера!" - и через пару неприятных мгновений обескураженный происходящим Втос, придерживаемый  под  локти, предстал перед не очень ясным взором печкожителя.
   Суд был скорым.  "Наш?! - Не наш!! - Может, какой командированный? --Да нет, прибытия не отмечал... -Тогда в яму!!!  А павшую ведьму причесать и ко мне на печку!"
     Прошло около недели.
     В яме было сыро, темно и пахло безысходностью. Через полузакрытый люк на крыше едва просачивались воздух и свет.   В тёмных углах что-то шелестело и копошилось, но желания выяснять, что это такое, у Втоса не возникало.
    Потянулись однообразные дни, очень похожие на ночи. Точнее на одну - полярную. Соседями по камере были миролюбивые скорпионы и,  с  правами вольного посещения, привидения.  В отличие от скорпионов, их поведение отличалось непредсказуемостью.  Особенно "доставало" узника приведение
-наследник капитана Флинта. Сам кэп не отличался лёгким нравом, однако наследие затмевало прототипа своими дикими выходками. Физического вреда приведение, по причине своей бестелесности, причинить не могло, зато моральные диверсии просились в книгу Гиннеса.  Чего стоили хотя бы стереоизображения гадюк в постели или со свистом падающих на голову бочек с дерьмом!  Кстати, запахи, привидения, при всей своей нематериальности, издавали вполне натуральные, порою слишком. Особенно им удавалась отрицательная половина диапазона - от гнилого  чеснока до фекалий. С сиренями и ландышами обстояло много слабее.   Но самым коварным действием обладали наведённые миражи  и  мнимые перемещения предметов, когда Втос со всего маху налетал на столб,  ясно видимый в паре метров правее, или садился мимо нар.
    Более всего удручала, сердечного, неопределённость ситуации: не было допросов, предъявленных  обвинений;  не  был оглашён срок пребывания в этой сырой яме - торчи, и точка. Кормили не обильно, в основном вегитариантски, спуская на лохматой верёвке горшок с пищей; аналогично выносилось в другой посуде переработанная пища. И всё. Nou kommen.
     Незаметные дни сменялись неделями и месяцами, тикало время, но ничего окрест не менялось.  В итоге из глубины души Втоса тихо расплывалось озверение и  желание  поменять ситуацию на пусть не лучшую, но отличающуюся определённостью. Но в этот год судьба не баловала...
   А в это время где-то в четверти окружности нашего шарика жили и болели  в Африканских джунглях  розовозадые обезьяны-бабуины, очень уважающие лечащих врачей и недорослей.   К этому времени внутриродовые распри были в забвении и бабуины вели  подготовку к глобальным переменам пропорций и статуса северного полушария.  Как всегда, дело портило отсутствие единомыслия среди единомышленников. Каждый претендовал на статус генерала, однако, история подтверждает,  что любая армия, в которой число генералов превышает число солдат, не дееспособна.
     Но бабуины этого не знали и продолжали деятельную подготовку.
      Никто не знал, к чему. Но было очень надо.  Цель, теоретически, знал Вождь.   Если бы он чаще был трезвым, может быть и он помнил бы, куда. И даже - "зачем?". Но Futurum Zwai - это, ребята, слишком.
       Диспетчерские пятиминутки у бабуинов были по вторникам.
       Вторники, ложившиеся на нечётные числа, были в особом уважении.
       В этот раз пятиминутка легла на 13_е число, что было совсем из ряда  выходящим  и,  естественно, она не могла закончиться просто так.
      Она и закончилось неординарно: был свергнут и на месте съеден бухой вождь, тут же избрали нового, громкоголосого и с виду трезвого.    После победных выборов Вождь выдал новую доктрину.
        А именно - "НАДО КОПАТЬ!"      Чем интенсивнее - тем лучше (сказано это было иными словами).
Копать туннель на другой материк, на  северо-восход,  даже под океаном. С двух сторон, естественно, ускорения для.
       В итоге бабуиновая делегация с шанцевым инструментом, перетерпя много чего,  попала в окрестности Втосовой ямы.  И принялась, без особого энтузизизьма, за копание.

                                <***>

       Приближение необычного Втос почувствовал по пропаданию обычного.
      Призраки и прочая нечисть убывали количественно и качественно.
      Дольше всех держался наглый призрак кэпа Флинта, но и он дал дёру в равноугольное пространство за сутки до сбойки туннеля бабуинов с ямой, в которой отбывал Втос.
       Всё произошло очень прозаично. За день ДО слышались посторонние шумы за стенами ямы, глухие  подрагивания почвы, и, наконец, в заполуночный час, из стены  просунулась  лопата, а на спящего Втоса рухнул с полутора метров кусок чернозёма. Увесистый. Самодостаточный. Ёмкий.
     В яме было темновато и днём, ну, а ночью - как у негра под мышкой.
Неделикатно разбуженный Втос счёл за благо затаиться и совершенно правильно: бабуины без лишних дрязг пересекли яму и продолжили копание туннеля на З-Ю-З с монотонным углублением - под днище океана.
    Даже в ошарашенно-сонном состоянии Втос понял, что ему надо в противоположную сторону.   Как можно быстрее, покуда не очухалась отдыхающая после планового шабаша разнообразная нечисть.  Наклон туннеля был гуманным, и хотя было днище похоже  на  свежевспаханную пашню, а с потолка  сыпалась  за  шиворот разная мелочь, истосковавшийся по свободе Втос резво добрался  до  входа, увенчанного большим камнем.  За камнем было ничем не огороженное ночное небо с крупнокалиберными звёздами. За звёздами была,  понятно,  остальная  вселенная,  но  Втос был выходцем иного века и об этих глупостях не задумывался.  Как и о прочих географических причудах. Если бы кто-нибудь сообщил ему, что земля отнюдь не плоская, а потому, долго двигаясь в неизменном направлении,  вернёшься на старое место, он бы счёл это за неумный розыгрыш. Но в этот заполуночный  час он был один под звёздным небом и, после недолгих размышлений, двинул в ту сторону, где поперёк небосклона сияло, затмевая мыльный млечный путь, созвездие Ориона.

                              <*****>

  В ночном путешествии по незнакомым местам имеется своя непричёсанная прелесть, в основном в виде малопредсказуемых неожиданностей. То в яму провалишься, то  фейсом сук нащупаешь, а то и на змеюку невзначай наступишь. Хорошо, если достанется не ядовитая. Но Втос, в принципе, был везучим  и потому, только раз сев в кромешной темноте на возмущённо фыркнувшего ёжика, к рассвету, помятый но бодрый, был уже далеко от поляны нечистей.  Пережитые  приключения, а особенно многодневная  отсидка в яме, сделали его не то что бы мудрым, скорее - осторожным.  Приключения  хороши, когда они происходят не с тобой, и о них лучше читать, лёжа в тёплой комнате на диване.
      Совсем светало. Втос, считая, что всё плохое позади, подыскивал подходящее древо, под сенью  которого  можно часок подремать,  когда в стороне, куда  он направлялся,  послышался  невнятный шум  и  в  небе, невысоко над горизонтом, обозначилась непонятная клякса.   Растущая на глазах. Втос успел юркнуть в кусты и оттуда испуганно наблюдал за пролётом того, что ныне мы назвали бы карательным отрядом нечистой  силы.
      Во главе отряда летел пенсионного возраста Змей-Горыныч, который  по старости либо с похмелья перемещался зигзагом, напоминающим противолодочные маневры кораблей времён Второй Мировой. Из трёх имеющихся голов две дремали на свешенных шеях, а средняя грозно поводила очами и иногда, оживления ради,  выплёвывала длинную струю дымного огня правее/левее генерального курса.  Который, на фоне зигзагов, угадывался смутно.  
По бокам и чуть сзади, как  мотоциклисты  в  правительственной кавалькаде, отчаянно дрыгая руками, летели два упыря.  А за этой головной группой неровным треугольником, смутно напоминающим журавлиный, мчался рядовой контингент отряда, скомплектованный из ведьм среднего возраста,
восседавших на удлинённых мётлах с регулируемой стреловидностью и одетых, помимо прочего, в бронебюсгальтеры.  Вооружение у них было разнокалиберное: у кого в руке связка ядовитых змей, у кого на шее ожерелье из жаб, а у кого за пазухой  бутылки  с  зажигательно-дурманной смесью
разрыв-травы, трын-травы и этилированного бензина.
      Боевой дух отряда поддерживала летящая в арьергарде цепочка заградотряда  -  Горынычи среднего и младшего возраста, позавтракавшие перед вылетом сгущённым напалмом.
      Всё это с шумом-свистом-гамом промчалось над головой обалдевшего Втоса и, оставив запах серной гари, скрылось в направлении поляны-ямы.
То ли это было экстренно вызванное подкрепление для войны с бабуинами, то ли происходили плановые учения  летучего  эскадрона  - этого нашему герою узнать было не суждено. Да и незачем.
   Гложили его иные проблемы. Перефразируя классика, коллизии приходят и уходят, а кушать хочется всегда. Особенно растущему организму – Втос относился к этой категории.  Под нервное урчание в желудке он двинулся далее по пересечённой местности, справедливо решив, что даже по теории
вероятности, о которой  он слыхом не слыхивал, на сегодня он полностью выбрал норму приключений. Но не еды. Осталось заняться её добыванием.
     Это мы, испорченные гастрономами, общепитом и прочими булками, растущими на деревьях, считаем, что еду можно добыть только за тугрики. В средние века и  даже позднее многие знали 1001 способ  прокормиться на дикой природе. Что из того, что у Втоса не было спичек или кресала, он
и без того знал, что сырые мясо и рыба намного вкуснее, а главное, полезнее, чем приготовленная по глупой последней моде -  на огне - пища. И красавец - мухомор  вреден  только для избалованных цивилициями провисших желудков, а нормальным  людям  он  заменяет банку доброго пива, особенно, если запить его (мухомор),  болотной водой.   Ну, а то, что змея - это та же сосиска, только намного длиннее, Втос не имел понятия, так как никогда не видел сосисок.   В  общем, без особых  приключений за исключением обмена мнениями с гималайским медведем,  тоже интересовавшимся мёдом диких пчёл, Втос отобедал, погладил живот  и  улёгся на заслуженный отдых в тени разлапистого баобаба.  Или дуба - какая нам и ему разница?  Через несколько минут он уснул спокойным сном человека с неотягощённой совестью. Позавидуем ему.

                             <*******>

   Проснулся он под вечер. В природе была разлита та особая благость и тишина, которые возникают обычно за сутки до радикальной порчи погоды. Если бы у Втоса был ревматизм или какой-нибудь новомодный остеохондроз, осложнённый ишемичным заболеванием пяточной кости, они бы  ему  быстро подсказали, что пора искать надёжную непромокаемую  крышу, и покрепче. Однако у конкретного чудака этот набор отсутствовал и он, в полном неведении о грядущих метеоусловиях, продолжил свой путь.    Приведший его вскоре на берег то ли моря, то ли океана - воды было очень много, и вся солёная.  Но это он понял после того, как искупался сам и постирал, как умел, несколько обветшавшую одежду. В результате - вы же знаете свойства солёной воды! - одежда  помылась  очень  относительно и вдобавок отказалась сохнуть.     А между тем темнело, и даже на благодатной южной широте пора было подумать  о  несумбурном ночлеге, без лишнего перебора в приключениях, от которых у Втоса уже тихо образовывалась аллергическая изжога...
   После недолгих поисков он нашёл бочку, похожую на Диогенову, так же лежащую на боку, только выделкой похуже, а габаритами поболе,  вдобавок пахнущую перебродившим виски;  -  кискам, невзирая  на рекламу, это не совсем в масть, зато для сна - трудно придумать благостнее!
     Над морем-океаном лениво угасали закатные зелёно-коричневые лучи, напоминающие об уходяще-непрехождящем лете, а прибрежные волны обленились до того, что перестали шипеть, набегая..
                             <*******>

       Вихрь - Торнадо - Тайфун - это родственники, отличающиеся габаритами, как домашняя киска от Уссурийского тигра. Промежуточные – Рысь и Пантера, это  в живом мире. В небесных вихрях градация менее подробная.   Это не был тайфун, имеющий собственное женское (в С.полушарии) или мужское (в Ю.) имя, разной степени музыкальности, вроде Бетси-Рыдван.   Это был безымянный и хулиганистый, вращающийся против часовой, сын градиента температур и радиационного выхолаживания - крутой вихрь, обладающий немалой грузоподъёмностью. Бочка, в которой безмятежно дрых Втос, для этого вихря была  не  заметнее, чем поддетый вечером  носком сапога окурок сигареты.    За мгновение "до" бочка возлегала между пляжными акациями и баобабами на узкой полосе стыка двух стихий: воды и остального.    В мировом масштабе остального было намного менее.
   В локальном тем более.
   А далее был резкий взлёт. С набором высоты и потерей давления.

                              <*******>

    Так уж устроен наш бренный, что сумма плюсов всегда приблизительно соответствует  (вот уж  длинное и неуклюжее слово, хуже  тяни-толкая!) сумме минусов, за вычетом дифференциальной составляющей... И в системе основных единиц нет коэффициента НЕПРУХИ. А зря.
    В небесах вертело и крутило. Пузатая бочка, с точки зрения аэродинамики весьма не обтекаемая, была  удобным  объектом для самовыражения атмосферных вихрей. Чем они с удовольствием и занимались. Должен заметить, что у Втоса хватило не то что бы ума, а более инстинкта, уперевшись в стенки 4-мя костями, не покидать пределы уютной бочки.
     Чудак был в общем прав, поскольку падать без вспом-средств обычно намного больнее. Правда, смотря куда. Но я уже упоминал, что наш герой уродился "иногда везучим".
   После похудения вихря бочка неторопливо падала на лес. Густой.
  Срикошетив от верхнего яруса и сыграв в пинг-понг с ветвями среднего калибра, бочка брякнулась подобающим образом (дном вниз) на самом краю идеально ровной и круглой поляны - потомка лесного озера.
     Наступила тишина. Втос, в ожидании новых козней судьбы, тщательно жмурился  на  дне  бочки.  Аборигены  леса, после  произошедшего, тоже затаились.

                            
       На главную       Бредить            Далее - глава     3